The Last Days of Patton

Если вы считаете сайт интересным, можете отблагодарить автора за его создание и поддержку на протяжении 18 лет.

The Last Days of Patton

«ПОСЛЕДНИЕ ДНИ ПАТТОНА»
(The Last Days of Patton)

США, 1986, 146 мин., «Entertainment Partners»
Режиссер Делберт Манн, композитор Ален Фергюсон
В ролях Джордж Скотт, Ричард Дизарт, Мюррей Хэмилтон, Ева Мария Сэйнт

Джордж Смит Паттон (1885-1945)-один из главных генералов американского штаба, действовавшего в период Второй мировой войны. Во время Второй мировой войны был командиром танкового корпуса, принявшего участие в военных действиях во Франции. Принимал самое активное участие в ходе проведения кампаний в Северной Африке, на Сицилии, во Франции и Германии с 1943 по 1945 годы. Погиб в автокатастрофе 21 декабря 1945 года в Германии, недалеко от Мангейма. Паттон родился в семье адвоката Джорджа Смита Паттона и Рут Уилсон. Он был родственником американского генерала Уоллера Паттона, южанина, погибшего в сражении под Геттисбергом. Дед Паттона, также Джордж Паттон, в годы гражданской войны командовал 22-м вирджинским пехотным полком. В детстве Джорджу Паттону было трудно научиться читать и писать, хотя во взрослой жизни он был известен как увлеченный читатель. Он получал домашнее образование, пока в возрасте одиннадцати лет не был определен в школу Стивена Кларка в Пасадене, где проучился шесть лет. В школьные годы увлекался чтением военно-исторической литературы о подвигах Юлия Цезаря, Жанны д’Арк, Наполеона Бонапарта и Сципиона. С 1903 по 1904 год обучался в Военном институте Виргинии. В 1909 году Паттон закончил Военную академию в Вест-Пойнте. Паттон был участником соревнований по современному пятиборью на летней Олимпиаде 1912 года, впервые включенных в олимпийскую программу. Он стал сильнейшим участником из числа не представлявших Швецию спортсменов, заняв пятое место. Джордж Паттон начал военную карьеру как лейтенант кавалерии в 1913 году. Был адъютантом генерала Першинга во время экспедиции в Мексику в 1916-17 годах. При вступлении США в Первую мировую войну, генерал Першинг присвоил Паттону звание капитана. Позднее, по прошению самого Паттона, Першинг откомандировал его к недавно сформированному танковому корпусу Соединенных Штатов. В 1917 году произошло сражение при Камбре, где танки впервые использовались как существенная сила. Поскольку американский Танковый Корпус не принимал участия в этом сражении, Паттону в этом сражении, скорее всего, досталась роль наблюдателя. За его заслуги (и организацию им учебной школы для американских танковых войск в Лангре, Франция) Паттон был произведен в чин майора, а затем-в чин подполковника, после чего он служил в американском танковом корпусе. Корпус, в то время бывший частью американских экспедиционных сил, впоследствии стал частью 1-й армии США. Также он принимал участие в битве при Сен-Мишель в сентябре 1918 года, где получил пулевое ранение в тот момент, когда запрашивал помощь для группы танков, застрявших в непроходимой грязи. Пуля попала в верхнеягодичную мышцу и прошла навылет. Спустя годы, на вечеринках среди военнослужащих, Паттон иногда приспускал форменные брюки и показывал шрам, называя себя при этом «генералом с половиной задницы». После прохождения лечения Паттон вернулся в строй. За свое участие в операциях Меза-Аргонна Паттон был награжден медалью «За выдающиеся заслуги» и крестом «За выдающиеся заслуги» и получил звание полковника. За боевое ранение он также получил медаль «Пурпурное сердце». В период своей службы в Вашингтоне в 1919 году капитан Паттон встречает Дуайта Эйзенхауэра и становится его близким другом. Эйзенхауэр впоследствии сыграл огромную роль в карьерном взлете Паттона. Впоследствии под руководством Эйзенхауэра Паттон командует войсками при разгоне марша ветеранов первой мировой войны в 1932 году. В начале 1920-х годов Паттон подает петицию в Конгресс США с требованием увеличения финансирования бронетанковых войск страны, однако его затея терпит крах. Паттон в то же время на профессиональном уровне пишет статьи по тематике ведения танкового боя и общей тактике бронетанковых войск, предлагая новые методы и тактические приемы. Также он продолжает свою работу над улучшением самих танков, выступив с инновационными предложениями по радиосвязи в танках и улучшении конструкции танковых башен, однако отсутствие общественного интереса к танковым войскам в общем и к танкам в частности тормозит продвижение Паттона по службе, и он возвращается обратно в кавалерию. В период построения планов США относительно их участия во Второй мировой войне Паттон командовал 2-й бронетанковой дивизией, которая с переменным успехом участвовала в луизианских и каролинских маневрах в 1941 году. 2-я дивизия была расквартирована в Форт-Беннинг, штат Джорджия, до того момента, как ей, вместе с ее командиром, было приказано переместиться в только что созданный «Пустынный тренировочный центр» в Индио, штат Калифорния. Приказ был отдан Главнокомандующим бронетанковыми войсками генерал-майором Джейкобом Л. Деверсом. Деверс назначает Паттона командиром 1-го механизированного корпуса и он находится до вторжения союзников в Северную Африку. 3 июня 1942 года Паттон приходит к выводу, что японцы потенциально могут в любой момент высадиться на побережье Мексики, которая совсем недавно-22 мая 1942 года-присоединилась к антигитлеровской коалиции. Он уверен, что оттуда японцы могут продвинуться на север при поддержке с воздуха, а ВМФ Японии мог вторгнуться в воды Калифорнийского залива. За три дня Паттон приводит свой корпус в минутную боевую готовность, чтобы в любой момент иметь возможность защитить страну от вторжения противника. В 1942 году генерал-майор Паттон командовал Западным контингентом армии США, высадившейся на побережье Марокко во время операции «Факел». Паттон и его штаб прибыли в Марокко на борту тяжелого крейсера ВМФ США «Августа», попавшего под огонь французского линкора «Жан Бар» при входе в гавань Касабланки. После поражения Второго корпуса ВС США как части 1-й Армии Великобритании в 1943 году, от немецкого корпуса «Африка» в битве в Кассеринском ущелье, генерал Дуайт Эйзенхауэр оценил причины неудач, изложенные в донесении генерал-майора Омара Брэдли. По итогам этого документа Паттону было присвоено звание генерал-лейтенанта, и 6 марта 1943 он был направлен командовать Вторым корпусом ВС США. Вскоре после этого Брэдли был назначен в его штаб корпуса в качестве заместителя командующего. Так началось долгое сотрудничество между совершенно разными личностями, которое могло проявиться исключительно в военных условиях. Жестко тренирующий и муштрующий вверенные ему части, Паттон был абсолютно непопулярен в своих войсках. Однако же, все солдаты предпочитали служить именно у него, так как, по их собственному мнению, служба под командованием Паттона давала наибольшие шансы вернуться домой живыми. И британские, и американские офицеры отмечали «мягкость» и некоторое разложение дисциплины во Втором Корпусе при командовании Ллойда Федерналла. Паттон обязал каждого подвластного ему участника кампании носить стальные шлемы, даже гражданских лиц в рабочей одежде, а военнослужащих носить непопулярные брюки и шейные галстуки. Каждый мужчина был обязан ежедневно бриться и содержать свою униформу в надлежащем виде. При том, что эти меры не добавляли Паттону популярности, они возродили определенное чувство дисциплины и воинской гордости, потерянной ранее. Именно тогда Паттону дали прозвище «наша кровь и кишки». Дисциплинарные меры быстро оправдали себя. К середине марта контрнаступление совместно с оставшимися в строю частями 1-й британской армии выдавило немцев гораздо восточнее, в то время как 8-я британская армия под командованием генерала Бернарда Лоу Монтгомери в Тунисе освободила от немецких войск Северную Африку. Как результат его успешного командования войсками в Северной Африке, Паттону поручается командование Седьмой армией США, уже на этапе подготовки вторжения на Сицилию. Задачей Седьмой армии становится защита западного фланга 8-й британской армии, в то время как их общей задачей становится продвижение на север и достижение Мессины. Седьмая армия отражает несколько немецких контратак в зоне берегового плацдарма перед началом продвижения на север. Тем временем 8-я британская армия остановилась несколько южнее Этны, будучи не в силах продвигаться дальше из-за мощных оборонительных усилий немцев. Командующий группой армий, Харольд Александер, не мог должным образом координировать действия двух армий. По этой причине Монтгомери проявил инициативу и встретился с Паттоном с целью формирования общих задач группы и координации действий войск. Паттон формирует временный корпус под своим командованием. В итоге войска быстро продвигаются по западной Сицилии, захватив столицу Палермо и затем продвинулись восточнее до Мессины. Американские войска освобождают Мессину в соответствии с планом, разработанным Монтгомери и Паттоном. Однако, итальянские и немецкие войска имели преимущество в авиации и военно-морских силах, и им удалось эвакуировать войска и большую часть тяжелой техники через Мессинский пролив на основную территорию Италии. Генерал Паттон отличался достаточной жесткостью и даже жестокостью в отношении к противнику. Кровожадные речи Паттона привели к тому, что в вину ему ставилось возбуждение ненависти по национальному признаку, что привело к Бискарской резне-собирательному наименованию двух инцидентов, когда американские солдаты из 45-й пехотной дивизии убили 74 невооруженных итальянских военнопленных и двух пленных немцев. Один из стрелявших пояснил, что мотивацией к действиям послужили слова генерала Паттона.
Готовясь к предстоящей встрече с Айком, Бесс одиннадцатого числа поехал в 93-й эвакуационный госпиталь, в тот момент расположенный неподалеку от северного побережья Сицилии, примерно в десяти милях от передовой частей Траскотта. Побеседовав с главными участниками событий, он собрал по частям неприглядную историю. Паттон неожиданно появился в госпитале. Приветствовав майора Чарльза Эттера, принимающего офицера, он вместе с ним прошел в палатку, где размещались пятнадцать вновь поступивших пациентов. Паттон пошел вдоль рядов кроватей, задавая вопросы одному солдату за другим. В ответ на вопрос генерала, как у него дела, рядовой Пол Беннетт, ответил: «Нервы у меня шалят. Как снаряды летят-слышу, а взрывы-нет». Повернувшись в раздражении к Эттеру, Паттон спросил: «О чем говорит этот человек? Что у него? Может, ничего?». Не дождавшись ответа от Эттера, который хотел посмотреть карту Беннетта, Паттон закричал на солдата: «Ах ты, ни на что не годный сукин сын! Ах ты, трусливый ублюдок! Ты-позор для армии и немедленно отправишься на передовую драться, хотя это слишком хорошо для тебя. Тебя следовало бы поставить к стенке и расстрелять, хотя и это тоже слишком хорошо для тебя. Я сейчас сам пристрелю тебя, будь ты проклят!». Сказав это, Паттон потянулся за револьвером, выхватил его из кобуры и принялся размахивать перед носом Беннетта. Ударив Беннетта наотмашь по лицу, Паттон приказал явившемуся на шум Карриеру: «Я требую, чтобы вы немедленно убрали отсюда этого типа. Я не хочу, чтобы остальные ребята, которые сражались, не жалея жизни, сидели тут вместе с ним и видели, как с ним нянькаются». Паттон уже стоял у выхода, когда увидел, что Беннетт сидит на краю койки и плачет. Быстро вернувшись, он ударил Беннетта «с такой силой, что каска слетела с его головы и выкатилась наружу». К тому моменту в палатку, привлеченные шумом, сбежались сестры и санитары. Они видели эту «вторую оплеуху». Продолжая осмотр с полковником Карриером, Паттон встретился с несколькими пациентами из другой палатки. «Я ничего не могу с собой поделать-признался он Карриеру-у меня просто сердце на части рвется при виде этих храбрых парней». В третьей палатке он завопил: «Да у меня кровь закипает в жилах, когда я вижу, как тут нянчатся с проклятыми сачками». Уезжая из госпиталя, Паттон повторил Карриеру: «Я не шутил насчет того, что надо убрать отсюда этих трусов. Мне не нужно, чтобы трусливые ублюдки отсиживались в госпиталях. Их, наверное, придется все-таки когда-нибудь ставить к стенке, или мы разведем целые стаи мерзавцев». В отличие от Паттона, Бесс поинтересовался историей Беннетта. Объект ярости генерала пошел в армию добровольно, а не по призыву, и служил уже четыре года, принимал участие в Тунисской и Сицилийской кампаниях. Психиатр в госпитале вынес заключение, что парень не может находиться в строю. Любого, кто сомневался в его выводах, Бесс отсылал к трем другим корреспондентам, которые также провели расследование по имевшимся фактам. Айк в Алжире узнал о нанесении побоев Кулу и Беннетту примерно 13 августа. Чтобы проверить правильность поступивших сведений, он отправил на Сицилию одного из штабных врачей, подполковника Перрина Лонга, который в рапорте от 16 августа обрисовал то же, что впоследствии представил Айку Бесс. Лонг узнал еще, что Кул уже дважды попадал в госпиталь и что в третий раз врачи нашли у него дизентерию и малярию. Лонг также испытал сочувствие к Беннетту, который прослужил в регулярной армии четыре года. Несмотря на бессонницу, которой он страдал с того момента, когда ранили его лучшего друга, Беннетт просил врача оставить его в части, но тот приказал отправить его в госпиталь. Выводы Лонга были совсем не в пользу Паттона: «Нельзя даже подсчитать, сколь велико вредоносное воздействие подобных инцидентов на здоровье пациентов, на моральное состояние персонала госпиталей и на взаимоотношения между врачами и пациентами». Генералу пришлось пережить полосу неприятностей вследствие происшествия в 93-м эвакуационном госпитале, в августе 1943 года расположенном неподалеку от северного побережья Сицилии. При посещении госпиталя и осмотре раненых солдат он допустил рукоприкладство и словесные оскорбления двух рядовых, находившихся на лечении в одной из палат. В наши дни этим пациентам, скорее всего, был бы поставлен диагноз «посттравматический стресс», в те дни диагноз звучал как «нервное истощение в боевых условиях». У солдат был серьезный нервный срыв, видимых ранений на теле не было. По утверждениям очевидцев, Паттон неожиданно появился в госпитале. Поприветствовав принимающего офицера, майора Чарльза Эттера, он вместе с ним прошел в палатку, где размещались пятнадцать коек с вновь поступившими пациентами. Задавая вопросы, он перемещался вдоль ряда коек. В ответ на вопрос генерала о том, как у него дела, четвертый пациент, рядовой Пол Беннетт, заявил вышесказанное. В ответ Паттон ударил его и начал кричать, называя его и его соседа трусливыми и недостойными звания солдата. Фактически Паттон несправедливо обвинил обоих в уклонении от боя без уважительных причин. Присутствовавшие журналисты сообща решили не предавать гласности данный инцидент, но врачи госпиталя использовали собственные связи в командовании и уведомили об инциденте Эйзенхауэра. У Эйзенхауэра были планы отослать Паттона обратно в США с порицанием, как и требовали поступить многие газеты, из-за официального расследования, будучи не в состоянии не информировать о нем общество. Однако после консультаций с Джорджем Маршаллом Эйзенхауэр решил оставить Паттона, отстранив его от командования группой войск. Кроме того, Эйзенхауэр обязал Паттона принести официальные извинения лично тем двум солдатам и публично-персоналу госпиталя. Эйзенхауэр использовал «увольнение» Паттона, имевшего в глазах противника наступательную репутацию, для обмана немцев относительно места вторжения на континент. В течение следующих 10 месяцев Паттон остается на Сицилии, он отстранен и от командования, и от службы, что расценивается немцами как некоторый ситуативный намек на скорое вторжение на юге Франции. Причем сам Паттон не бездействовал, а по согласованию с Эйзенхауэром усиливал это впечатление и способствовал распылению ресурсов противника. Позднее его пребывание в Каире будет истолковано немцами как признак подготовки наступления через Балканы. Немецкая внешняя разведка неправильно интерпретировала происходящее и, в результате, совершила ряд фатальных ошибок в прогнозировании планов объединенной группы войск.
Несколькими месяцами ранее июня 1944 года и начавшегося в этот месяц вторжения в Нормандию Паттон начинает распространять слухи о не существовавшей в действительности 1-й группе армий США, выступая в своих разговорах в качестве командующего этой группой. По его словам, эта группа армий должна была вторгнуться во Францию, форсировав переправу через пролив Па-де-Кале. Эти разговоры были частью грандиозной операции по дезинформации, получившей кодовое название «Операция Сила духа». Результатом операции стало нерациональное использование сил и ресурсов немецким командованием, что породило большие проблемы с отражением удара союзников в Нормандии в «День Д». После начала вторжения в Нормандию Паттон занимает место в командовании 3-й американской армии, которая, с географической точки зрения, занимала на западном театре военных действий крайне правую позицию относительно расположения войск союзников. Начав действия 1 августа 1944 года, он руководил этой армией на последних этапах операции «Кобра», которая, фактически, превратила затяжные жестокие бои десанта и пехоты в Нормандских бокажах-весьма удобных для обороны лесонасаждениях вокруг полей-в блицкриг союзников во Франции. 3-я армия постоянно атаковала, перекрывая противнику пути отступления, отчего значительная часть его сил попала в Фалезский котел между Фалезом и Орном. Паттон использовал против немцев их же тактику блицкрига, преодолев за две недели расстояние в 97 км. от Авранша до Аржантана. Силы генерала Паттона были частью объединенных сил союзников, которые освобождали Францию, достигнув Парижа. Сам город был освобожден 2-й французской танковой дивизией, которая находилась под командованием генерала Леклерка, чьи солдаты сражались в самом городе, и 4-й пехотной дивизией США. Части 2-й танковой дивизии были только что переведены в ее подчинение из 3-й армии и многие солдаты еще были уверены, что являются частью 3-й армии. Этот факт характеризует высокую мобильность войск Паттона и агрессивность его стиля командования. Также успеху, безусловно, способствовала получаемая штабами союзников информация, помеченную грифом «Ультра»-этим термином обобщенно называлась вся известная англичанам секретная информация, полученная раскрытием алгоритма немецкой шифровальной машины «Энигма». Наступление генерала Паттона, несмотря на все удачи, захлебнулось 31 августа 1944, когда 3-я армия встала у реки Мозель, близ города Мец, Франция. Берраган в своем труде по военной тактике утверждает, что амбиции Паттона и его отказ от признания того факта, что он находился всего лишь во второй волне атакующих сил, сыграли свою отрицательную роль. Другие историки предполагают, что силы наступающей армии были ограничены генералом Ли, который решил переместить управление своим соединением в более комфортабельный Париж. В итоге около 30 автотранспортных рот были заняты переездом, хотя могли бы быть использованы для снабжения и переброски войск. Паттон предполагал, что командование будет экономить топливо для поддержки успеха кампании, в том числе, и оптимизацией логистики. Однако, вследствие разных причин, топливные потоки были отданы Монтгомери, а транспортные ресурсы заняты второстепенными перевозками. Паттон отказывался наступать медленно и, в силу недостаточности сил и средств, 3-я армия «увязла» на линии Эльзас-Лотарингия, не переходя к обороне только из-за слабости немецких войск. Паттон полагал, что основным преимуществом сил союзников является мобильность. Она достигалась за счет огромного количества грузовиков, надежности танков, хорошей радиосвязи, отлаженному материальному и боевому обеспечению и прочих мелочей, вместе дающих возможность армии действовать быстро и слаженно. Медленные атаки вели к большим жертвам среди личного состава и потерям в технике. Также они давали немцам возможность закрепиться, чтобы затем отступать организованно с одного рубежа на другой, навязывая противнику свой образ действий. Паттон отказывался действовать таким образом и настаивал на необходимости превосходство в ресурсах конвертировать в превосходство в инициативе. Времени, занятого подвозом подкреплений сил союзников, немецким войскам хватило для подготовки крепости Мец к длительной обороне. В октябре-ноябре 3-я армия практически увязла в позиционной войне, положение стало практически безвыходным. Тяжелые потери сопровождали каждый шаг с обеих сторон. Лишь к 23 ноября Мец окончательно сдался американцам. В конце 1944 года немецкая армия попыталась организовать линию обороны вокруг Бельгии, Люксембурга и Северо-Восточной Франции. Началось наступление в Арденнах, официально возглавляемое немецким фельдмаршалом Гердтом фон Рунштедтом. К 16 декабря 1944 года он сгруппировал 29 дивизий (приблизительно 250 тысяч человек) в слабом месте линии фронта союзников, и они совершили глубокий прорыв к реке Маас. Наступила одна из самых морозных для теплой Европы зим. Снегопад сковал всякие передвижения танковых войск с обеих сторон. Нуждаясь всего лишь в одних сутках благоприятной погоды, Паттон приказывает капеллану 3-й армии США, Джеймсу О’Нейлу, молиться Богу о том, чтобы он послал летную погоду. Вскоре после начала молитвы тучи рассеялись. Паттон прямо на месте молитвы наградил О’Нейла Бронзовой звездой. Получив поддержку авиации, армия начала свои действия по противостоянию войскам фон Рундштедта. Паттон внезапно (что является значимым достижением тактики и действий частей снабжения) поворачивает войска, осуществляя, тем самым, одновременный отвод сил вместе с обескровленной 101-й воздушно-десантной дивизией США, окруженной в Бастони. К февралю немцы отступали по всему фронту, и Паттон перешел к другому участку фронта-Саарскому бассейну в Германии. Переброска 3-й армии завершилась соединением сил на Рейне в Оппенхайме 22 марта 1945 года. Паттон планировал освободить от немецких войск Прагу, когда продвижение американской армии было остановлено. Его войска освободили Пльзень (6 мая 1945 года) и основную часть западной Богемии. К февралю 1945 года немецкая оборона пала под натиском наступления 3-й армии Паттона. 23 февраля 1945 года 94-я пехотная дивизия США перешла реку Саар и установила жизненно важный плацдарм в Серриге, через который Паттон двинул части в Саар. Паттон настоял на немедленном пересечении реки Саар вопреки советам своих офицеров. В период с 29 января по 22 марта 3-я армия захватила Трир, Кобленц, Бинген, Вормс, Майнц, Кайзерслаутерн и Людвигсхафен, убив или ранив 100 тысяч и захватив в плен 140 тысяч немецких солдат из состава Первой и Седьмой немецкой армии. Пример саркастического остроумия Паттона показывает эпизод, когда он получил приказ обойти Трира, поскольку было решено, что для его захвата потребуется четыре дивизии. Когда пришло сообщение, Трир уже пал, Паттон довольно едко ответил: «Взял Трир двумя подразделениями. Вы хотите, чтобы я вернул его?». Третья армия начала переправляться через Рейн после постройки понтонного моста 22 марта и в тот вечер он перебросил дивизию через реку. Паттон позже хвастался, что он помочился в реку, когда переходил ее. 26 марта 1945 года Паттон направил оперативную группу «Баум», состоящую из 314 человек, 16 танков и других транспортных средств, в 80 км. за немецкими линиями, чтобы освободить лагерь военнопленных недалеко от Хаммельбурга. Паттон знал, что одним из заключенных был его зять, подполковник Джон К. Уотерс. Рейд провалился и только 35 человек вернулись. Остальные были либо убиты, либо захвачены, а все танки и транспортные средства были потеряны. Паттон сообщил об этой попытке освободить концлагерь как единственную ошибку, которую он совершил во время Второй мировой войны. К апрелю сопротивление третьей армии со стороны немцев уменьшалось. 14 апреля 1945 года Паттон был произведен в четырехзвездочные генералы армии США. Позднее, в том же месяце, Паттон, Брэдли и Эйзенхауэр осмотрели соляную шахту Merkers, а также концентрационный лагерь в Ордруфе и видение условий жизни в лагере вызвало у Паттона сильное отвращение. 3-я армия была отправлена в направлении Баварии и Чехословакии для разгрома последних немецких частей. Конец войны части 3-й армии встретили в западной Чехии, продвинувшись далеко вглубь территории, отнесенной в Ялте к зоне влияния Советского Союза. 4 мая третья армия США вошла в Чехословакию. Уинстон Черчилль выступал за освобождение Праги западными союзниками. Сталин же требовал от американцев остановиться в Пльзене, в 50 милях к западу от Праги. Красная Армия планировала крупное наступление в Чехословакии с 7 мая. Эйзенхауэр, не желавший нести дополнительные потери американских солдат и рисковать противодействием Советскому Союзу, согласился с требованиями Сталина. После дипломатического демарша Сталина Паттон получил приказ отойти от Праги и не скрывал при этом недовольства. При продвижении от Рейна к Эльбе Третья армия Паттона, численность которой составляла от 250 000 до 300 000 человек, захватила 84 тысяч квадратных км. территории Германии. Ее собственные потери составили 2102 убитых, 7954 раненых и 1591 пропавших без вести. Немецкие потери в боях против 3-й армии составили 20 100 убитых, 47 700 раненых и 653 140 пленных. С момента начала боевых действий в Нормандии 1 августа 1944 года и до прекращения военных действий 9 мая 1945 года Третья армия находилась в непрерывном бою в течение 281 дня. За это время она пересекла 24 крупные реки и захватила 211 тысяч квадратных км. территории, включая более 12 000 городов и поселков. Третья армия убила, ранила или захватила почти 2 миллиона немецких солдат, что в шесть раз превысило численность личного состава Третьей армии. 9 декабря 1945 года, за день до своего намеченного возвращения в Калифорнию, Паттон попадает в автокатастрофу. Он и его начальник штаба, генерал-майор Хобард Гей, ехали охотиться на фазанов в угодья, расположенные в предместьях Маннгейма. В кадиллаке модели 75, за рулем которого находился водитель Хорас Вудринг (1926-2003) генерал Паттон находился на заднем сиденье справа, а генерал Гей-слева. В 11.45 по местному времени, недалеко от Некарсштадта, на железнодорожном переезде, 2, 5-тонный грузовик GMC (водитель Роберт Л. Томпсон), потерял управление и выехал на встречную полосу. Кадиллак на небольшой скорости столкнулся с грузовиком. Генерала Паттона, который в этот момент обсуждал картину, увиденную им на переезде, отбросило вперед, и он получил тяжелую рану, ударившись головой об одну из стеклянных частей салона на заднем сидении кадиллака. Гей, Вудринг и Томпсон получили только незначительные травмы. Парализованный, Паттон умер от эмболии 21 декабря 1945 года в военном госпитале в Гейдельберге, Германия, в присутствии своей жены. Паттон похоронен на Люксембургском американском мемориальном кладбище в городе Люксембург, вместе с другими погибшими воинами 3-й армии США. Его останки были перезахоронены с другого кладбища в место упокоения, расположенное перед могилами его солдат. Кенотаф находится на кладбище в Сан-Гейбриеле, штат Калифорния, рядом с церковью, где Паттон был крещен. В притворе алтарной части храма находятся предметы, напоминающие о Паттоне, в том числе его фотография на танке. Во дворе церкви установлена статуя генерала. Автомобиль Паттона был восстановлен и использовался различными ведомствами. В настоящее время машину, равно как и многие другие предметы жизни полководца, можно увидеть в музее генерала Джорджа Паттона в Форт Ноксе, штат Кентукки. Газета «Нью-Йорк Таймс» написала о Паттоне в некрологе: «Генерал Джордж Смит Паттон был одним из самых выдающихся солдат в американской истории. Нацистские генералы признавались, что из американских военачальников его боялись больше всех». Когда после войны немецкого генерал-фельдмаршала Герда фон Рундштедта попросили оценить противостоявших ему союзнических полководцев, он ответил: «Паттон. Он был вашим лучшим».
Раритетный фильм, который можно найти в интернете без русского перевода. Второй раз актер Ричард Дизарт («День саранчи», 1975; «Гинденбург», 1975) играет Эйзенхауэра после картины «Черчилль и генералы» (1979). Последняя роль актера Мюррея Хэмилтона («Ужас Эмитивилля», 1979; «Брубейкер», 1980). Интересно, что существовали слухи о любовной связи Паттона и его племянницы Джин Гордон (в исполнении актрисы Кэтрин Ли Скотт) во время Второй мировой войны. Якобы после смерти Паттона в декабре 1945 года Джин разругалась с его вдовой Беатрис Паттон. После чего Джин покончила жизнь самоубийством в январе 1946 года, включив газ в своей квартире. Картина удостоилась телевизионной премии «Эмми» за лучший грим, а номинировалась за лучшую музыку.